Форум » Другая музыка - Non-Pumpkins » Tequilajazzz » Ответить
Tequilajazzz
Andy: Про водку-мандарины.
Andy: Ziggy Pop пишет: а Целлулойд с книжкой или как там оно? вроде на 4 части разворот должен быть. у меня он вот ваще простой, пиратский Не, у меня тож простой. Но вроде не пиратский. Хотя хз.
Ziggy Pop: короче хочу нормальный диск!! один из любимых альбомов
Ziggy Pop: Tequilajazzz Корреспондент RS проводит день с питерской группой: пьет водку, участвует в репетиции и разговаривает о буддизме с Евгением Федоровым пока ещё не читал
Ziggy Pop: Andy билет купил?
Andy: Не, в день концерта куплю.
Ziggy Pop: счастливый человек=))
TSP: Я уже купил 20 го схожу заценю.
Ziggy Pop: только отпишитесь потом обязательно, что там да как прошло!!
Ziggy Pop: Билеты на питерскую презентацию нового альбома Tequilajazzz "Журнал Живого" распроданы полностью. Sold out стал огорчением не только для нерасторопных фанатов, но и, что удивительно, для группы. Чтобы дать всем желающим возможность послушать новые песни, "Текила" оперативно согласилась провести в том же клубе еще один концерт - 21 июня. Билеты стоят все те же 100 рублей. Посмотрим, насколько сможет команда превысить собственный рекорд. Санкт-Петербург, ГлавClub 21 июня 20.00
Andy: Было круто. Играли около 2-х часов. Сначала - новый материал, потом - боевики и хиты. Местами случались небольшие импровизации. Зал пел, танцевал, слэмился, хлопал, плакал. Музыканты выглядели довольными.
Ziggy Pop: хочу!!
Ziggy Pop: Эта неделя вообще богата на выход хороших альбомов хороших русских групп. Уже в пятницу (в Москве, а в Питере днем позже) состоится презентация и того самого нового альбома Tequilajazzz «Журнал живого», после чего, вероятно, я временно прекращу ковровую бомбардировку новостями на эту тему. Впрочем, если верить Евгению Федорову — ненадолго: в ближайший год группа собирается выпустить еще одну пластинку. "...Более того, следующая пластинка будет совсем узконаправленной — такой подарок для людей, которые воспринимают группу Tequilajazzz только до альбома «Вирус» . Она уже в головах у нас четко выстроилась, и запишем мы ее очень быстро — может быть, она даже будет датирована этим же годом..." http://www.afisha.ru/blogcomments/4706/ интервью c Фёдоровым
Ziggy Pop: TEQUILAJAZZZ_2009 Есть люди типа «жив» и люди типа «помер». Петербургская группа Tequilajazzz, кажется, в общественном сознании в настоящий момент прочно относится к последним — несмотря на постоянные концерты (ну да, ансамбль «Крематорий» тоже много играет живьем), несмотря на постоянно поступающую от участников группы новую музыку, несмотря ни на что. Известие о выходе нового альбома не вызвало в редакции журнала «Афиша» решительно никакой реакции; в других местах -резонанс был немногим больше. По-моему, это чертовски несправедливо — столь прочное забвение свидетельствует скорее о том, на каких скоростях функционируют механизмы культурной памяти в эпоху чудовищного избытка информации, чем о том, чем была (и остается) группа Tequilajazzz. Потому что эти люди фактически изобрели заново тяжелый рок на русской почве. Потому что все копошения так называемой альтернативы в 2000-х так и не дали никого, кто мог бы встать рядом. Потому что до новой пластинки Portishead пришлось прожить вдвое дольше; и я, конечно, не равняю шестой альбом «Текилы» «Жур-нал живого» с «Third» — но, ей-богу, было чего подождать. Потому что семь лет назад, когда группа взяла столь непредвиденно долгую паузу, Tequilajazzz в каком-то смысле уперлась в собственный потолок. После «Выше осени» , их -са-мого стройного, самого гармоничного, самого, если угодно, - выдрессированного альбома, им грозила очень понятная стезя: в хедлайнеры, в группу со строчной буквы, в большие люди с большими идеями. «Текила» предпочла замолчать — и заговорила вновь, когда мира, в котором они существовали прежде, попросту не стало (смешно сейчас вспоминать историю с «Выше осени», когда группа стерла первый вариант альбома, -по-тому что он слишком подходил под радиоформат — какой формат? Какое радио?). Очень логичное, вообще говоря, решение. Из всех значимых здешних рок-групп «Текила» со своей заграничной выправкой и фонетическим подходом к текстам всегда была чуть ли не единственной, почти никак не привязанной к месту и времени. Всех остальных — от Земфиры до «Аукцыона» — легко проассоциировать с поколением, с эпохой, с понятным набором ценностей и установок; всех — кроме «Текилы» (если не учитывать трагически потерянное для русской музыки поколение питерского клуба «Там-там» — но это уже другая -история), и их финальный окончательный отрыв от любого контекста в этом смысле абсолютно закономерен. Нынешний камбэк Tequilajazzz почему-то напоминает мне то, как два года назад вернулась к жизни группа Smashing Pumpkins, — и не оттого что у Евгения Федорова, как и у Билли Коргана, нет на голове ни одного волоса. А оттого что оба, вместо того чтобы поверить себя временем, предъявляют времени себя. Название «Журнал живого» неслучайно — это действительно сетевой альбом. Сам Федоров называет его последней частью тетралогии, начатой пластинкой «Целлулоид» ; и действительно — «ЖЖ» как будто завершает узор паутины смыслов, которую группа вила последние 10 с лишним лет. Здесь масса прямых цитат и гиперссылок; здесь помянуты Майк, БГ, Берджесс — но прежде всего сама группа Tequilajazzz. «Император Африки» перефразирует «Склянку запасного огня», «Два луча» начина-ются точь-в-точь как «Легенда», инсталлированный в «Танец» рингтон отсылает к «Зимнему солнцу» — и так далее и так далее: словечки, фразочки, басовые линии, барабанные сбивки. Чего лукавить: «Журнал живого» звучит нота в ноту как альбом «Текилы». Здесь есть стремительные боевые песни, вполне уместившиеся бы в радиоэфир, будь он на повестке дня («Воздушный шар», «Радио»); есть многосоставные, постепенно -обретающие свою форму вещи («Нервы», «Катастрофа»), есть и непременная психоделическая интермедия («Остров», -не-гаданно оказывающийся диалогом с Макаревичем), и финальный спокен-ворд. Притом это никакая не стагнация, но скорее способ сохранить собственную идентичность; если новая музыка в большинстве своем описывается через сложные уравнения со множеством известных, то Tequilajazzz фундаментально блюдет свою, проверенную, отменно работающую константу. Четверо умных немолодых мужчин играют музыку рок так, как она, наверное, только и может звучать в конце 2000-х: мощно, точно, без всякого кокетства. «У меня полмира в рюкзаке», — поет здесь Евгений Федоров; а раз так, к чему копаться в чужих карманах? Рюкзаки, горы, реки, берега, острова, Испания, Берлин, Америки: «Журнал живого» — альбом про движение и перемещения; не столько туристический, сколько походный. Интересная получается штука — Tequilajazzz, по сути, смотрит с другого, гораздо более острого и правдоподобного угла на темы, которые исторически закреплены за КСП и, извините, бардовской песней; меняет вроде бы навсегда закрепленный, застывший ракурс. Путешествия здесь — не наивная романтика, но испытание, метафора внутренних состояний; и при всей изощренности федоровских текстов (а здесь они даже сложнее, чем обычно) понятно, кажется, о чем эта пластинка. О свободе, которая обретается через потери; свободе, которая есть не столько погоня за неизвестным, сколько отказ от ненужного, освоение собственной территории (и выдержанный, вызревший звук, конечно, сюда же). О спокойствии, об обретенном времени и пространстве. О доблестях, о подвигах, о славе — и далее по блоковскому тексту. Не знаю, может быть, нелепо писать такое о людях на полтора десятка лет старше тебя, но есть ощущение, что «Журнал живого» — это запись людей, переживших и -пере-моловших кризис среднего возраста. И приснопамятные семь лет в этом смысле — совсем не срок.
Andy: Так то!
Andy: Кстати, скачать альбом можно здесь: http://tequilajazzz.kroogi.com/content/show/304185 Платить/не платить - решаете сами.
TSP: http://www.youtube.com/watch?v=FkYM3j_cuNg&feature=channel_page Живьем они стали звучать более основательно, местами даже про тыкв вспоминал уже можно сравнивать.
Andy: Вот тут видео из Б1: http://www.youtube.com/view_play_list?p=C628C06E0C7501E1&page=1 Довольно неплохой бутлег. Парень заснял почти весь концерт. Причем, судя по постоянно попадающему в кадр затылку Moreno, я тоже был где-то совсем рядом. =)
Ziggy Pop: Andy пишет: скачать альбом можно здесь нет уж, куплю на сиди лучше ================================ TEQUILAJAZZZ : Жизнь налаживается http://www.zvuki.ru/R/P/20377
Ziggy Pop: ещё одно интервью с Фёдоровым: Весь этот Tequilajazzz http://www.zvuki.ru/R/P/20390
Ziggy Pop: Rolling Stone - Семь лет в Тибете После семилетней паузы питерская группа Tequilajazzz возвращается с новой пластинкой «Журнал живого». Накануне презентации диска RS побывал на подвальной базе музыкантов и поговорил с её лидером Евгением Фёдоровым об успехах доктора Коновалова, жалобах Владислава Суркова и преимуществе Андрея Аршавина над Медведевым и Путиным Выходец из ленинградского рок-клуба, Евгений Фёдоров – один из первых, кто в начале 90-х изменил кухонному року, начав играть жёсткую альтернативную музыку – остаётся, тем не менее, неисправимым петербуржцем. Объясняя, как добраться до своего дома в районе Чкаловского проспекта, он говорит: «С улицы видите первое парадное, там будет звоночек. Нажмёте – я вас встречу». Парадное – это подъезд, звоночек – домофон. Во дворе дома Фёдорова – стандартный для Питера набор граффити: фашистская свастика, эмблема «Зенита», надписи «Агата Кристи – форева!» и «Рок – это жизнь!» и автограф некоего Саши «Нигера». Женя говорит, что «Нигера» не знает и вообще почти ни с кем из соседей не общается: «Я только недавно сюда переехал». В парадном – полутьма, сопровождаемая стойким запахом мочи. По сравнению с Москвой, Питер вообще мало изменился за прошедшие годы. На мой вопрос, куда сходить вечером, барабанщик Tequilajazzz Александр Воронов по прозвищу Дусер даже немного обиделся: «Песни надо внимательнее слушать. Сперва «Грибоедов», затем – «Фишфабрик». «Наливайя» была написана больше десяти лет назад, но два клуба, упомянутые в ней, до сих пор процветают. «Текила» не многим старше их. В 1994 году группу (тогда ещё не квартет, а трио, отколовшееся от проекта «Объект насмешек») впервые привёз в Москву Константин Кинчев. Это был первый в истории «Алисы» ночной концерт в клубе «Пилот». «Текила» была встречена «алисоманами» в штыки. «В нас летели пивные бутылки, - вспоминает Женя. – Но в то время сама возможность выступить в Москве была для нас большой удачей. В Петербурге была всего одна площадка – клуб «Там-Там», не играть же в нём каждую неделю». Путь от полного неприятия публики до первых мест хит-парада радио «Максимум» занял у «Текилы» два с небольшим года. Даже ортодоксальные фанаты Шахрина и Чигракова выражают теперь группе своё почтение. Мы поднимаемся в квартиру Фёдорова. На пороге нас встречают его подруга Ася и кот Кубик, названный в честь победы питерского «Зенита» в Кубке УЕФА. Кубик ведёт себя как собака: приносит мячик и кладёт его в ладонь хозяину. В гостиной у Фёдорова творческий беспорядок: гитары, синтезаторы, компьютер. Из колонок играет музыка японского композитора-минималиста Рюичи Сакамото. Когда-то Фёдоров черпал вдохновение из совсем другой музыки: Killing Joke, Bauhaus, Ministry, Einsturzende Neubauten. «Я был довольно агрессивным самцом, - смеётся Женя. – На первом альбоме было много фантазий на тему леворадикальной оппозиции, которых я набрался, читая запрещённый впоследствии французский журнал «Актюэль». Помню, там была нарисована схема проноса сигарет в тюрьму и даже схема ручной сборки тротиловой бомбы – словом, вещи, которые ужасно забавляют молодёжь. Но мы в это быстро наигрались и стали заниматься только тем, что происходит с нами в действительности. Начиная со второго альбома наши песни проникнуты ментальным эксгибиционизмом». Последняя пластинка Tequilajazzz «Выше осени» была записана без малого семь лет назад. Всё это время «Текила» давала концерты, Фёдоров делал музыку для кино и театра, продвигал побочный проект Optimystica Orchestra, но альбомов не было. Перерыв Женя объясняет элементарно: «Просто не хотелось ничего писать. Мы себя в этом плане не насилуем». Зато за последний год у «Текилы» набралось материала аж на две пластинки. «Ближайший альбом – это завершение так называемого лирического периода, который начался с «Целлулоида», - говорит Фёдоров. – Следующий же будет экспериментальным: меньше текстов и упора на смысл, больше абсурдизма и звукозаписи, как у обэриутов». Мы допиваем чай и собираемся на репитицию, которую Женя назначил на час дня. Группе нужно подготовиться к выступлению по случаю приезда в Россию Его Святейшества 17-го Карпамы Тринле Тхайе Дордже. «Это третий человек в иерархии после Далай-ламы», - говорит Фёдоров. Буддизм – важная часть его жизни. На стенах квартиры лидера «Текилы» висит множество изображений Будды и большой флаг Тибета. На запястье у Жени – жёлтая лента, благословлённая большим ламой. «На завтрашнем концерте ничего не заработаем, - объясняет Фёдоров. – Наоборот, сами деньги собираем». Я интересуюсь у него, играл ли он когда-нибудь на корпоративах. «Два раза, - отвечает Женя. – Один – с «Оптимистикой», другой – с «Текилой». С «Оптимистикой» вообще смешно вышло. Мне звонит Земфира и говорит: «Тут одна моя подруга устраивает свою фотовыставку и очень хочет, чтобы вы сыграли на открытии. Можете?» Я отвечаю: «Для тебя, Земфира, всё что угодно». – «Тогда, - продолжает она, - тебе позвонят, ты не пугайся». Минут через десять – звонок: «Женя, здравствуйте, это Рената Литвинова, мне ваш телефон Земфира дала». (Смеётся.) Ну мы, конечно, сыграли у неё. А второй случай был прошлой осенью: нас пригласили выступить на дне рождения. Обычное выступление, разве что билеты на него не продавались». Мы выходим из дома. База «Текилы» находится во Дворце спорта «Юбилейный», в одной станции метро отсюда. Фёдоров предпочитает преодолевать это расстояние на велосипеде, который давно стал для него основным видом транспорта. «Хотя по городу, конечно, стрёмно ездить. Ничего для этого не приспособлено. Знаешь, как нас называют автомобилисты? «Хрустики». Потому что мы под колёсами хрустим». Однако загрязнение окружающей среды заботит Женю куда больше собственной безопасности. «Я всегда старался жить так, чтобы было не очень стыдно перед планетой. Если есть возможность не садиться в автомобиль – например, не надо тащить тяжёлую аппаратуру, - то я всегда проедусь на велике или пройдусь пешком. Днём выключу лампочку в парадной. Разумному потреблению меня научила мама, которая видела войну и голод. Для нас выкинуть корку хлеба в помойное ведро – это был нонсенс. Чёрствым хлебом, в конце концов, можно птиц накормить». Мы доезжаем до «Юбилейного». Возле входа натыкаемся на гигантскую очередь из пенсионеров. «Здесь два раза в день, утром и вечером, врачует доктор Коновалов, - объясняет Женя. – Полные аншлаги, при этом затрат никаких: ни на звук, ни на свет. Вот это шоу-бизнес! Правда, из-за этого репетировать мы можем только до шести часов. Наша комната находится ровно под сценой. Мы один раз попробовали поиграть во время сеанса, так Коновалов потом пожаловался администрации, что мы мешаем ему сосредоточиться». Тут в очередной раз Женя проявляет свою интеллигентность: он бросает велосипед и помогает какой-то полусумасшедшей старушке подняться по лестнице. Я интересуюсь у Фёдорова, откуда у него такое воспитание. «Родители – музыканты, - рассказывает Женя о своей семье. – Мама преподаёт в музыкальной школе фортепиано, папа играл в джазовом оркестре на саксофоне и кларнете. Бабушка – пианистка, дедушка – оперный режиссёр». Я спрашиваю Женю, каким образом он попал в «неблагополучную» рокерскую среду. «Сразу после школы мой брат Андрей Михайлов, который написал песню «Бляха-Муха», до сих пор исполняемую нами, привёл меня в компанию панков. Это происходило в Московском районе, и там все центровые ребята были, включая Виктора Цоя и Андрея Панова. Но большинство, кстати, из вполне благополучных семей были. «Свин» вообще из балетной семьи. Непотребством они занимались только снаружи, чтобы народ эпатировать, а так – совершенно нормальные ребята были, образованные, и даже эстетские. Группа «Аквариум» в тусовке считалась чем-то старпёрским. Мы потом с Гребенщиковым веселились на эту тему… Кстати, у меня был удивительный случай, связанный с БГ. Я оказался в Париже совершенно без копейки, и мне пришлось взять гитару и пойти зарабатывать деньги на Монмартр. Я играл The Beatles, Led Zeppelin – французы никак не реагировали. Даже русские романсы им были на фиг не нужны. Реальные бабки приносила только одна песня – «Старик Козлодоев». Я это понял на второй день и стал петь только её. Отбоя не было!» Мы заходим во Дворец спорта. Как и пятнадцать лет назад, Tequilajazzz находится в андеграунде, причём в прямом смысле этого слова: их студия, которую они делят с групплй S.P.O.R.T. и «Pep-See», располагается в подвале. «Здесь ещё таджики-гастарбайтеры живут, - говорит Фёдоров. – На улицу вообще не выходят, даже душ себе тут организовали». Путь до студии мы преодолеваем, согнувшись в три погибели, чтобы головой не стукнуться о коммуникационные трубы. У всех участников «Текилы» шишки уже набиты, тем более что самая большая и горячая туба проходит ровно через их комнату. «Это для того, чтобы когда наверху хоккей или фигурное катание, зрители не мёрзли, - объяснил Женя. – Всё время боимся, что нас зальёт». На репетициях «Текилы» - сухой закон. Гитарист Олег Баранов жалуется: «У нас тут подарочное вино стояло полгода – никто не притронулся. Я уже хотел домой себе забрать, но не успел: пришёл Ринго (барабанщик группы S.P.O.R.T. – прим. RS) и выдул всё в одно рыло». Другой гитарист – Константин Фёдоров, однофамилец Жени, - пришёл на репетицию с расквашенным лицом и забинтованной рукой. В отличие от фронтмена группы, он велосипедист-неудачник. «Всё время бьётся! – жалуется Женя. – Нам из-за него иногда даже втроём приходится выступать. В прошлый раз вообще ключицу сломал». Пока музыканты настраиваются, я разглядываю газеты и журналы, сваленные в углу комнаты. «Текила» читает Newsweek, Rolling Stone, «Русский репортёр» и местную многотиражную газету «Мой район», в свежем номере которой критикуется антикризисная программа Валентины Матвиенко. «У нас, в отличие от Москвы, ещё осталась оппозиционная пресса», - говорит Женя. Я интересуюсь, как ему очередной земляк у власти. «Добрый следователь, - саркастически замечает Фёдоров. – Видимо, на данном этапе Кремлю нужен именно такой. Newsweek пишет, что с приходом Медведева продвижение демократии налицо, но по-моему, это совершенно безосновательно. Кто-то мне рассказывал, что даже Сурков в кулуарах жаловался: мол, для большинства людей из «Наших» пределом мечтаний является высокооплачиваемая должность в «Газпроме». Мысли сделать счастливым всё человечество там нет». В спор вступает Дусер, который, в отличие от Фёдорова, придерживается монархических позиций. Женя тут же отступает. Дусер говорит, что «все участники группы очень политизированы и заводятся с пол-оборота». Женя подтверждает: «Частенько ругаемся, особенно с Дусером. Это уже стало частью творческого процесса». Александр Воронов, безусловно, самый колоритный участник «Текилы». Его брутальная внешность, ломаный ритм его барабанов и звук ведущего – «консервная банка» - давно стали визитной карточкой группы. По сути, все песни придумываются Фёдоровым и Дусером на пару. «Познакомились мы, когда искали барабанщика для «Объекта насмешек», - рассказывает Женя. – Как-то я встретил в метро Федю Чистякова и поделился с ним этой проблемой. «Чего вы мучаетесь? – сказал он. – Возьмите Сашу Бонэма (когда-то Дусер играл в группе «Ноль» и имел другое прозвище - прим. RS). С тех пор мы вместе». После репетиции мы идём к расположенному неподалёку стадиону «Петровский» - это святая святых для каждого питерца. Там «Текила» встречается со своим директором Борисом, который выдаёт гонорар за последний концерт в Таллинне - по десять тысяч рублей на каждого. Настроение у всех тут же улучшается, группа обсуждает планы досуга на ближайшие дни. Матч «Зенита» на «Петровском» занимает в этом расписании не последнее место. «Трудно жить в этом городе и не интересоваться футболом, - говорит Женя. – Тут такая истерия! Аршавин сейчас – самый популярный питерец. Ни Путин, ни Медведев ни в какое сравнение не идут. Обсуждается всё, начиная с того, сколько денег Андрей получил за четыре гола «Ливерпулю», до слухов о том, что у него обнаружили свиной грипп». «Текила» и сама периодически гоняет мяч. «У нас тут даже турнир был между музыкантами, - рассказывает Фёдоров. – Участвовали мы, ребята из «Сплина», «Короля и Шута», «АукцЫона» и «Ленинграда». За финалистов должны были сыграть Аршавин и Малафеев. Но у нас полная раздевалка вискаря была, так что в финал мы не вышли». На часах – семь вечера. Распрощавшись с чудо-директором и остальными участниками коллектива, мы с Женей решаем поужинать и едем в ресторан «Демьянова уха» на Кронверкском проспекте. «Уникальное место, - рассказывает Фёдоров. – В нём ничего не изменилось с конца 70-х – только кондиционеры поставили. Один раз прихожу сюда с подругой. К нам выходит официантка старой школы – толстая женщина с «домом» на голове – и первым делом спрашивает: «Водочки грамм двести?» Подруга отвечает: «Я пить не буду». – «Ясно, - говорит она. – Значит, сто пятьдесят». Мы выпиваем по сто грамм, после чего нам приносят горячее. Женя говорит, что перед тем, как съесть рыбу, у неё неплохо бы попросить прощения. «Она закончила своё существование только для того, чтобы мы продолжили своё, - поясняет свою мысль Фёдоров. – Надо ей хотя бы спасибо сказать. Я помню, что когда был маленьким и ходил на рыбалку, всегда просил прощения у червячка, когда насаживал его на крючок. По крайней мере, таким образом ты заключаешь с ним договор: мол, прости, чувак, сейчас ты погибнешь, но зато у меня будет рыба, я её съем и смогу жить дальше, за что буду тебе страшно благодарен. А просто так убивать червяка нельзя. Каждое действие имеет своё последствие – собственно, это и называется кармой». В зал входит длинноволосый мужчина с гитарой наперевес, как две капли воды похожий на артиста-каскадёра Александра Иншакова. Он здоровается с публикой и начинает дурным голосом выводить песню «Изгиб гитары жёлтой». Женя неожиданно говорит, что вообще-то у Олега Митяева неплохие песни. «У меня был один депрессивный период, когда я раздобыл кучу пластинок Митяева и в одиночестве их слушал. Оказалось, у него масса вполне талантливых вещей». – «Это всегда так кажется, когда двести грамм выпьешь», - замечаю я. «Не без того, - смеётся Женя. – У меня тогда вообще запой был». В этот раз мы решаем обойтись без экстрима, расплачиваемся и собираемся разъезжаться по домам. Когда забираем куртки из гардероба, Фёдорову звонит Дусер. Он ознакомился с вариантом обложки для новой пластинки Tequilajazzz: шахматная доска, на которой чёрные фигуры за явным преимуществом выигрывают у белых. «Женька, - говорит он Фёдорову, - одобряю. И обложку, и название. Как это тебе в голову пришло – «Журнал живого»? Гениально. – Да никак, - спокойно отвечает Женя. – Само пришло – и всё».
полная версия страницы